Решение развестись пришло у них спонтанно и почти одновременно.
Люба с Виктором вдруг поняли, что стали тяготиться друг друга, и скандалы у них, почему-то, стали возникать буквально на ровном месте. Из-за оставленного пятна от зубной пасты на раковине умывальника, или от того, что кто-то забыл закрыть форточку, и порывом ветра уронило вазу с цветами на столе. А когда Виктор утром случайно громко хлопнул дверью на кухне, а она вздрогнула, проснулась, и устроила ему настоящую истерику, он вдруг предложил:
— А может, мы с тобой уже разведемся? Ну что мы друг друга мучаем?
— Да? Действительно, сколько можно друг другу нервы трепать!? — обрадовалась Люба. — Сколько можно издеваться? Я согласна. Давай разведемся. Только нужно договориться сразу — кто от кого уйдет. Чтобы без обиды.
— Я уйду, конечно, — выдохнул он, сел на диван и задумался. Подумал, подумал, потом добавил: — Я думаю, мама меня обратно примет. Она все равно живет одна в двушке.
— Могу и я уйти, — неуверенно сказала Люба.
— Нет, так будет не честно. Ты женщина. Я себе за это машину заберу. Ты не против?
— Не против. У меня все равно водительского удостоверения нет. Да и машина не особая новая.
— Ну, ладно. — Виктор уверенно кивнул. — Мебель, мы, конечно, делить не будем, но… — И тут он запнулся.
— Но… — Люба озабоченно посмотрела сначала на мужа, затем глаза перевела на стеклянный шкаф — туда же, куда сейчас смотрел и Виктор.
Да, сейчас они вдруг поняли, что самое сложное при их разводе — это договориться о том, как они станут делить коллекцию посуды, которую они успели собрать. Дело было в том, что все пять лет, что они жили вместе, Люба и Виктор вдохновенно скупали на блошиных рынках и барахолках самую различную старинную посуду. Были в их коллекции всевозможные старинные сервизы, китайские вазы, тарелки и стаканы известных фабрик, всяческие бокалы и графины. В общем, каждая купленная вещь была для них — как для настоящих коллекционеров — на вес золота.
— И как мы будем делить это? — с тоской спросил Виктор, глядя на коллекцию. — Может, каждый возьмет ту вещь, которую покупал он?
— Но мы же покупали все это на наши общие деньги! — с вызовом возразила Люба. Она чувствовала, что назревает новый скандал, но просто так отдавать мужу любимые вещи из коллекции — это было выше ее сил. — Единственную вещь, которую я с радостью тебе отдам просто так, это вон ту вазу! — Она мотнула головой в сторону огромной хрустальной вазы, которая располагалась в самом центре шкафа .– Можешь сразу забрать себе эту хрустальную громадину, которую подарила нам твоя тетя на свадьбу.
— Нет, мне ее не нужно! — испуганно воскликнул Виктор. — Я ее забирать не собираюсь.
— Почему это? Ее же подарила твоя родственница! Значит, она по праву принадлежит только тебе! Я тебе ее уступаю!
— Да на кой она мне нужна? — раздраженно воскликнул Виктор. — И вообще, если честно, я ее ненавижу.
— Почему это? – Она с удивлением уставилась на мужа. — Эта ваза, как говорила твоя тетя, была куплена лет пятьдесят назад. Значит, она сейчас очень дорого стоит. Сейчас такие нигде не продаются. Это, почти что, музейный экземпляр.
— Вот и оставляй ее у себя! — со злостью воскликнул Виктор. — Раз она тебе нравиться. А я вместо нее возьму что-то другое.
— Нет. Я ее тоже ненавижу, эту вазу.
— Да? – Он тоже с любопытством посмотрел на жену. – И почему, интересно? Она же очень красивая.
— Ага… Но я хорошо помню, что сказала твоя тетя, когда нам ее дарила. Очень хорошо помню. Твоя тетя сказала дословно следующее: «Пусть ваша семейная жизнь будет такой же, как эта ваза!» Витя, ты посмотри, что это за ваза!
— Ну, смотрю… — Виктор опять уставился на ненавистную вазу. — Большая, хрустальная, искристая, очень глубокая. Красивая, одним словом. Такой и должна быть семейная жизнь. Но, у нас с тобой не получилось…
— Ты не сказал про главное достоинство этой вазы, Витя, — усмехнулась Люба. — Она страшно тяжелая. Почти неподъемная.
— Да почему же неподъемная? Ты же поднимаешь ее, когда пыль протираешь на полках?
— Нет! Я ее просто двигаю. Хочешь, я прямо сейчас ее из шкафа попробую достать? Я не хочу, чтобы она теперь там стояла. Я ее достану и сразу поставлю к порогу. Мы же все равно разведемся. И я, наконец-то, избавлюсь от этой тяжелой семейной жизни! — Люба решительно подошла к шкафу, и с трудом стала вынимать из нее сверкающую красавицу. – Может поэтому у нас с тобой и случилась неподъемная семейная жизнь…
— Люба, пусть она стоит! — почему-то забеспокоился Виктор. — Не надо ее трогать! Ты ее уронишь! Я ее забирать с собой не намерен!
— Ну, тогда ты ее выкинешь на помойку! Или… — Она, пыхтя, кое-как приподняла вазу с полки. — А давай ее продадим! Если бы я знала, что ты ее тоже ненавидишь, я бы давно уже от нее избавилась…
И в этот момент что-то пошло не так. Поворачиваясь, Люба случайно задела вазой об угол стола, и та мгновенно выскользнула из рук, и упала на пол. В квартире произошел почти взрыв, и ваза разлетелась на тысячу мелких осколков…
— Упс… — произнесла Люба, и растерянно посмотрела на мужа. — Я ее кокнула, Витя…
— Я вижу, — закивал он, понимая, что в душе у него почему-то ничего даже и не екнуло. — Молодец… — И он вдруг заулыбался.
— Правда? — Она тоже растерянно заулыбалась, а потом не выдержала, и беззвучно засмеялась. — Витя, почему мне ее не жалко? Почему я даже рада, Витя? Мне на душе даже легко стало…
— И мне, — засмеялся беззвучно и Виктор. — Господи, и ведь, правда, как будто на сердце полегчало.
Люба, все еще смеясь, с размаха плюхнулась рядом с мужем на диван и положила ему голову на грудь.
— Витенька, это так классно, что она разбилась… Мне, даже, чего-то и разводиться с тобой расхотелось. У нас ведь с тобой все хорошо. Витя. Ты как думаешь?
— У нас с тобой всё отлично, Любочка, — бережно обнял он ее. – Кажется, ты была права. Это все ваза. Какая же она была тяжелая… Но теперь-то ее нет. И тяжести на душе тоже нет. И вообще, не пора ли нам родить ребенка? Мы ведь уже пять лет вместе…
— Да… – Люба затихла на груди у мужа. – Ребенка… Его давно уже пора родить… Давным-давно…
После того как разбилась эта ваза, Люба с Витей больше не скандалили. Иногда только поругивалась, по привычке. Ведь от дурных привычек сразу трудно избавиться.
Фото из открытых источников
